среда, 30 декабря 2015 г.

Яростная одержимость

Angharad, is that just the wind or is that a furious fixation?


















Подводя кино-итоги 2015 года, категорически нельзя не отметить, что в этом году был снят очередной идеальный экшн.
Идеальных экшнов вообще немного, и снимают их крайне редко, и последний сняли очень давно.
Идеальный экшн - это когда кино вроде бы простенькое, но тянет пересматривать; когда его можно смотреть с любого момента; когда если случайно видишь его на ТВ - невозможно оторваться.
По моей личной классификации лучшим и эталонным в этой категории является х/ф Хищник Джона МакТирнана; с некоторыми оговорками, но также безусловно в этой же категории - Терминатор 2: Судный день и Чужие Джеймса Кэмерона, и вот теперь - Безумный Макс: Дорога ярости Джорджа Миллера.
Новый "Макс" подкупает простотой сценария ("Из точки А в точку Б, а потом из точки Б в точку А", да-да), персонажей, декораций, мотиваций - но эта простота кажущаяся.
Неспешно пересмотрите фильм во второй раз, понажимайте кнопку "пауза" в произвольных местах (при первом просмотре, уверяю, это никак не получится), оцените красоту построения кадра, задумайтесь над внутренней логикой событий, своеобычностью и проработкой каждого персонажа, оцените художественность показанного пост-апокалиптического мира. В этот фильм вложено огромное количество труда и внимания к мелочам, этот фильм делали профессионалы своего дела, и их явно направляла любовь к своей работе и по-хорошему яростная одержимость.
Это идеальный экшн, и потому - явный кандидат на "Лучший фильм - 2015".

PS Актеры отыграли безупречно все без исключения, но Шарлиз Терон была максимально на себя не похожа и одновременно великолепна в своей роли.

PPS В кино это было, конечно, совершенно круто.

понедельник, 28 декабря 2015 г.

Макулатурщик о макулатуре

Дмитрий Быков, эксперт за всё в мире, неожиданно высказался по специальности:

В общем, Год литературы есть, министерство культуры тоже, издательства издают, премии вручаются, нет только одного – собственно литературы. И сколько бы вы ни говорили, что «отдельные писатели пытаются выдать за тенденцию личный творческий кризис», – сегодня уже и самые оптимистичные критики печально качают головами: год не задался. А что у вас, простите, задалось? Можно подумать, в девяностые – когда тоже хватало зловония, просто оно было другое – делалось в литературе что-нибудь значительное? Что уцелело от всех девяностых, кроме нескольких книг Пелевина, которого все ругали? Кто помнит что-нибудь из «Букера», вечно награждавшего худший текст из списка, лишь бы все удивились?

Учитывая некоторые обстоятельства, не могу не отметить, что Дмитрий Львович предельно самокритичен.
И в общем, это тот редкий случай, когда я полностью соглашусь с его профессиональной оценкой.