По мере угасания революции 1905 года, в своей борьбе с Думой за восстановление прерогатив самодержца, Николай II все более широко использовал новые способы репрезентации своего образа. Великие исторические торжества: двухсотлетие Полтавской битвы в июне 1909 года, сотая годовщина Бородинского сражения в августе 1912 года и трехсотлетие Дома Романовых в феврале – мае 1913 года – представляли царя как лидера нации. Сами церемонии и официальное описание празднеств сводили присутствие Думы к минимуму или полностью исключали таковое; они апеллировали к союзу царя и народа, к соединяющим их узам, делавшим Николая II более истинным представителем их чувств, чем избираемые ими депутаты.
Николаевская кампания достигла апогея во время празднования трехсотлетия династии в 1913 году. Во-первых, была сделана попытка более широко популяризировать образ царя, сделать его и членов его семьи частью каждодневной жизни народа. Во-вторых, были использованы печатные средства массовой информации, чтобы изобразить царя истинным представителем народа, более близким к людям и более чутким к их нуждам, нежели Дума. Портреты царя и царской семьи помещались на новых почтовых марках, памятных монетах и китчевых сувенирах, посвященных торжествам. Фильмы знакомили массового зрителя со сценами императорских церемоний и эпизодами из прошлого России. Статьи в прессе и широко распространенная биография Николая II должны были ознакомить растущую читательскую аудиторию с подробностями официальной и частной жизни царя и представить его демократом.
Из книги Ричарда Вортмана «Николай II и популяризация его образа в 1913 году»
В конце XIX начале XX века официальный список воплощенных богов Китайской империи находился в министерстве колоний в Пекине. Число богов, получивших признание, достигало ста шестидесяти. Тридцать из них осчастливили своим появлением Тибет, девятнадцатью гордилась Северная Монголия, а Южная Монголия грелась в лучах не менее пятидесяти семи богов. Проявляя отеческую заботу о благосостоянии своих подданных, китайское правительство запрещало входящим в список богам вновь рождаться где-либо, кроме Тибета. Оно опасалось, как бы рождение богов в Монголии не повлекло за собой серьезных политических последствий, не пробудило дремлющий патриотизм и воинственный дух монголов, которые могли бы сплотиться вокруг честолюбивого местного божества царской крови и постараться огнем и мечом завоевать для него не только духовное, но и светское царство. Кроме этих общественно признанных богов имелось великое множество мелких частных божков и незарегистрированных специалистов по магии, которые совершали чудеса и осчастливливали людей подпольно. В начале XX века китайское правительство смотрело сквозь пальцы на возрождение этих мелких божеств за пределами Тибета. Но как только они появлялись на свет, правительство надзирало за ними, как за официальными специалистами, и, если они вели себя дурно, их очень скоро низвергали, изгоняли в отдаленный монастырь и строго-настрого запрещали когда-либо вновь рождаться во плоти.
Джеймс Джордж Фрезер, «Золотая ветвь»
Комментариев нет:
Отправить комментарий