Личное и общественное

Вы уж извините за длину цитат, но Фрезер местами просто прекрасен:


Греческое и римское общество строилось на подчинении личного начала общественному, гражданина — государству: это ставило благополучие и безопасность государства в качестве высшего мерила поведения, превыше потустороннего (или посюстороннего) благополучия индивида. Граждане, воспитанные на этих идеалах, посвящали свою жизнь бескорыстному служению обществу и готовы были отдать свою жизнь ради общего блага. Если же они уклонялись от принесения этой высшей жертвы, им и в голову не приходило, что, предпочитая свою жизнь интересам общественного организма, они поступают как должно.
С распространением восточных религий, которые внушали мысль о том, что единственно достойной целью жизни является соединение с богом и личное спасение, а благоденствие и даже само существование государства в сравнении с ними ничего не значат, ситуация резко изменилась. Неизбежным следствием принятия этого эгоистичного и аморального учения был все возрастающий отход верующих от служения обществу, концентрация на личных духовных переживаниях и появление у них презрения к окружающей жизни, в которой они начинают видеть не более как временное испытание перед жизнью вечной. Высочайшим идеалом человека в народном представлении стал святой отшельник, полный презрения ко всему земному и погруженный в экстатическое религиозное созерцание; этот идеал пришел на смену древнему идеалу самозабвенного героя-патриота, готового пожертвовать жизнью на благо своей родины. Людям, чьи взоры были устремлены к заоблачному граду божьему, град земной стал казаться низменным и жалким. Центр тяжести, так сказать, переместился — с настоящей жизни на будущую, и, насколько от этого перемещения выиграл один мир, настолько проиграл другой. Начался процесс всеобщей дезинтеграции общества: государственные и семейные связи ослабли, общественная структура стала распадаться на составляющие фрагменты, над обществом вновь нависла угроза варварства. Ведь цивилизация возможна только при условии активного содействия со стороны граждан, при условии их готовности подчинить сбои частные интересы общему благу. Между тем люди отказывались защищать свою родину и даже продолжать свой род. В стремлении спасти свою душу и души других людей они равнодушно смотрели на то, как гибнет окружающий мир — мир, который стал для них символом греховности. Это наваждение длилось целое тысячелетие. Возврат европейцев к исконным принципам их жизненной ориентации, к трезвому, мужественному взгляду на жизнь отмечен возрождением в конце средневековья римского права, философии Аристотеля, античной литературы и искусства.

Джеймс Джордж Фрезер, "Золотая ветвь"

Я это к чему, собственно ? Тут нас многие господа уверяют, что, оказывается, никаких таких особенных гонений на религию в СССР не было, Сталин всех называл братьями-сестрами, а над Москвой в период, когда до немецких танков доплюнуть можно было, чудотворную икону самолетом летали, из-за чего наглых фрицев нашими святыми морозами отморозило.
Так вот, граждане православные сталинисты. Процитированное выше, хотя и написано совершенно по другому поводу, отражает самое фундаментальное противоречие между идеологией СССР и христианством (наиболее дремучим проявлением которого является православие). Если первое есть категорический упор на общественное благо в ущерб благу личному и максимальная самореализация для пользы обществу в этой жизни (причем, в отличие от позднего СССР с его номенклатурными дачами, во времена раннего СССР этот упор не был сугубо декларативным), то идеология христианства (православия) - ровно обратна (см. текст выше, лучше Фрезера я не скажу). Это противоречие является основным, "низкоуровневым", сущностным (прости, Ервандыч).
Поэтому, уважаемые, никакой православный СССР невозможен, равно как невозможно сладкое море. И все когнитивные диссонансы на эту тему, которыми нас в последнее время так активно потчуют, являются в лучшем случае незрелым бредом, в худшем - беспардонным враньем.
Отсюда же вытекает куча интересных "второстепенных" выводов (в частности, о прекрасной совместимости христианства с рабовладельческим и феодальным строями [во сказанул]), но это уже совсем другая история (с).

PS А цитаты из Джеймса Джоржда нашего еще будут, не сомневайтесь.